Часа в четыре утра мы возвращаемся из кабака. Меня провожают двое: старинный приятель, Алекс, из бывших любовников, ну, из тех, с которыми, бывает, уже давно нет секса, но сохраняются прекрасные приятельские отношения, и его друг Витя.
Витьке тридцать четыре, он высок, симпатичен и немного зануден. Ну как… совсем слегка и в силу романтичности.
Он хороший человек, но у него давным-давно не было девушки. И почти весь вечер мы с Алексом занимались тем, что по очереди показывали Витьке девушек на танцполе, с которыми, по нашему с Алексом мнению, вполне можно было бы замутить.
Витёк реагировал вяло и даже где-то стеснялся. Иногда он, подзуживаемый нами, шёл танцевать и даже пытался, бывало, познакомиться, но делал это так скучно, что каждый раз возвращался к столику ни с чем.
В общем, в четыре часа утра он вышел из кабака всё таким же никем не занятым мужчиной.
-Виить, - сказала я, когда мы шли, - Вить, ну какой же ты тормоз! Тёлок свободных - море было, и все ж симпатичные! Ну как так, чтоб никого не снять!
-А он, Кать, как всегда, не ищет простых путей, ему ж надо, чтоб по душе было, - встрял в разговор Алекс, - это ж идеалист хренов…
-Ну да, - ничуть не смущается Витя, - в этом плане я идеалист. Я вообще хочу идеальную семью.
-Пока ты хочешь, - смеётся Алекс, - нормальных девок разбирают те, кому не принципиально.
-Ничего, - кивает Витя, - значит, это просто не моё. Ты ж сам знаешь, какая у меня семья была… так вот такого мне не нужно.
-А какая была? - тут же спрашиваю я.
-Ой, там мрак был, - говорит Витя, - у меня папа маму вечно избивал, постоянно эти крики, слёзы… Пи*дец, короче.
-А долго прожили? - интересуюсь я. С большим интересом. И почему-то уже знаю ответ. Прожили, наверняка, долго. Это предсказуемо. Драмы почти всегда одинаковы, увы.
-Тринадцать лет, - уточняет Витя.
-Витя, - аккуратно начинаю я, - Витя, то есть, я правильно понимаю, что они прожили тринадцать лет, тринадцать лет он её бил и она от него не уходила?
-Ну да, - соглашается он.
Алекс начинает слегка улыбаться. Он уже понял, к чему я клоню.
-Вить, что-то кажется мне, - продолжаю я, - что если люди прожили столько лет и никто ничего не стал менять, то для них это были как раз идеальные отношения.
-В общем, да, - вдруг поддакивает Алекс, - ты права.
-Да ну как? - не верит услышанному Витя. - Как это вообще для кого-то может быть идеальным-то?
-А вот так. Жизнь такая, угу, - мрачно говорю я, - вот бывает так. Это тебе кажется не нормальным, а она, наверняка, по-другому думала. Люди ой как по-разному живут! Он её бьёт, а она с ним всё равно счастлива. Потому что. Вот она для себя выбирает именно такую жизнь. За тринадцать лет она ж могла уйти?
-В общем, могла, - говорит вдруг Алекс, на правах друга детства хорошо знающий семью, - было куда.
-Ну вот. Не ушла - значит, всё нравилось. Значит, жизнь с ним, даже с избиениями, была для неё лучше, чем спокойная жизнь без него. Тоже выбор, знаешь ли.
А, кстати, что произошло после тринадцати лет?
-Папа ушёл от мамы, - мрачно говорит Витя.
-О! Молчи, дай угадаю! - перебиваю его я. - Он ушел, а мама не только не обрадовалась, а, наоборот, ещё долго по нему страдала?
Я ж говорю: драмы часто предсказуемы.
-Ну да… Страдала долго. Мама пыталась его вернуть.
-Не вернулся? - уточняю я.
-Нет, - говорит Витя, - он к другой ушёл.
-И сколько она в итоге переживала?
Витя долго молчит, потом говорит:
-Мама сошла с ума, - он закуривает на ходу, - ну там полный пи*дец потом был… её в дурку положили, там уже без вариантов было… А после дурки так и не пришла в себя.
-Умерла через полгода, - вносит ясность Алекс.
Я мрачно усмехаюсь. Вот такие, бл*ть, житейские драмы.
И, вроде как, жаль эту женщину… но с другой стороны, думаю я, это ведь был её выбор - жить с ним тринадцать лет и терпеть… Она сама выбрала себе именно такое счастье.
У неё ведь был выбор...
* * * * *
А потом, дома уже, меня внезапно накрывает.
Мне вдруг приходит в голову одна мысль. Очень неприятная и страшная.
Я думаю: а вдруг я не права?
Вдруг этого выбора на самом деле и нет вовсе? Вдруг выбор в таких ситуациях - это миф?
Всегда очень просто разводить руками чужую беду. Да что там, казалось бы, уйти от него - и всё. Уйти, пережить, перестрадать… Об этом так просто говорить, когда со стороны. Об этом так просто думать, когда сам не живёшь в этом.
И любой человек из тех, кто не был в этой ситуации, скажет, наверняка, всё то же самое, мол, это был её выбор. Раз она терпела, значит, ей всё подходило, значит, была счастлива именно так
А как оно будет, если сам окажешься внутри?
Каково это - попасть в такую страшную зависимость, когда готов на всё, лишь бы человек был рядом? Когда для того, чтобы разорвать и уйти нужна нечеловеческая сила воли? И где её взять? И так ли легко уйти, на самом деле?
И я вспоминаю вдруг “Любовь и голуби”, когда Надя говорит: “Кака така любовь? Мне воздуха без него не хватает…”
И думаю: а ведь и вправду бывает так, что без человека не можешь дышать. А там уж хорошо ли сложится - дело исключительно везения и случая.
И может, всем тем, да и мне тоже, кто так легко говорит, мол, “да ладно, если не ушла, значит, ей всё подходило”, просто на самом деле очень повезло в такое не попасть?
________
© Екатерина Безымянная
